Криминальное чтиво

Двое бандитов Винсент Вега и Джулс Винфилд проводят время в философских беседах в перерыве между разборками и «решением проблем» с должниками своего криминального босса Марселласа Уоллеса. Параллельно разворачивается три истории.

В первой из них Винсент присматривает за женой Марселласа Мией и спасает ее от передозировки наркотиков. Во второй рассказывается о Бутче Кулидже, боксере, нанятом Уоллесом, чтобы сдать бой, но обманувшим его. Третья история объединяет первые две — в кафе парочка молодых неудачливых грабителей — Пампкин и Хани Бани делают попытку ограбления, но Джулс останавливает их.

Знаете ли вы, что...
Ума Турман черпала вдохновение для танца в «Джек Рэббит Слимс» у герцогини из «Котов-аристократов»(1970).

Дэниэл Дэй-Льюис хотел сыграть Винсента Вегу, но его кандидатуру отверг Квентин Тарантино.

Шрифт и цвет текста начальных титров точно такой же, как в сериале «Женщина-полицейский» (1974).

«Биг Кахуна» — вымышленное название бургера. Впервые его название можно услышать в «Бешеных псах» (1991). Также данный бургер упоминается в фильме «От заката до рассвета» (1995).

Бюджет фильма составил 8 миллионов долларов, из них 5 млн ушло на зарплату актерам. Винсент Вега (Джон Траволта) — брат Вика Веги, больше известного как Мистер Блондин (Майкл Мэдсен в «Бешеных псах»).

Несмотря на то что Тарантино специально написал роль Джулса для Сэмюэла Л. Джексона, актер мог ее не сыграть, так как продюсерам очень понравилась проба Пола Кэлдерона на эту роль. Но в итоге Джексон сыграл Джулса, а Пол исполнил роль бармена в баре Марселласа.

Сцена в ресторане (Зайчишка и Тыковка) была специально написана для Тима Рота и Аманды Пламмер.

Две новеллы из трех были написаны еще до выхода «Бешеных псов». После успеха «Бешеных псов» и «Настоящей любви» Тарантино решил дописать сценарий. Также он хотел, чтобы три новеллы были поставлены разными режиссерами.

Миа называет Винсента ковбоем, в ответ Винсент называет Мию девушкой-ковбоем. Примечательно то, что Джон Траволта сыграл в фильме «Городской ковбой» (1980), а Ума Турман — в фильме «Даже девушки-ковбои иногда грустят» (1993).

Роль Вульфа была специально написана для Харви Кейтеля.

Когда Бутч идет к своей квартире, на заднем фоне можно услышать рекламу «Джек Рэббит Слимс» по радио. Ту же самую рекламу можно услышать в сцене пытки в «Бешеных псах» (1991).

Бутч курит сигареты Red Apple. Такой же марки сигареты курит персонаж Тима Рота в «Четырех комнатах» (1995).

Первоначально роль Марселласа должен был исполнить Сид Хэйг. Но в самый последний момент он отказался от роли. Изначально предполагалось, что у Джулса будут дреды. Гримеры предложили Сэмюэлу Л. Джексону множество париков, среди которых также был и кудрявый парик. Джексон примерил этот парик, и Тарантино понравилась прическа Джексона.

Когда капитан Кунс отдает маленькому Бутчу часы его отца, он говорит о летчике под именем Виноки, который переправил часы в безопасное место. Виноки — имя персонажа Джона Гарфилда в фильме Ховарда Хоукса «Военно-воздушные силы» (1943). Хоукс является одним из любимых режиссеров Квентина Тарантино.

Уилсон — имя боксера, которому должен проиграть Бутч. Точно так же звали боксера, которому намеренно проиграл Терри Мэллой в картине «В порту» (1954). На здании, в котором проходит боксерский матч Бутча, висят объявления следующих боев: Кулидж против Уилсона, Восслер против Мартинеза. Фамилии боксеров первого боя — намек на президентов США Кэлвина Кулиджа и Вудро Вильсона. Фамилии боксеров второго боя принадлежат Расселу Восслеру и Джерри Мартинезу, друзьям Тарантино, с которыми он вместе работал в видеопрокате.

Прадедушка Бутча купил часы в Ноксвилле, Теннесси. В этом же городе родился Квентин Тарантино.

Ошибки в фильме
Когда Бутч выходит из магазина и останавливается перед чоппером Зеда, он держит ключи в левой руке. Когда ключи показывают крупным планом, очевидно, что они в правой руке. Когда парень в квартире Бретта стреляет в Джулса и Винсента, барабан его револьвера не вращается.

Когда Винсент заходит в дом Мии, съемочную команду видно в отражении окон.

Из книги «3500 кинорецензий» оценка: 10.0/10
Экзистенциальная криминальная фикция

Pulp Fiction — название ленты Квентина Тарантино, который получил в 31-летнем возрасте «Золотую пальмовую ветвь» в Канне в 1994 году, пожалуй, так же останется в кинематографическом обиходе чаще всего в непереводимом виде, как и Blow Up Микеланджело Антониони, лауреата этого фестиваля 1967 года. Версии «Макулатура», «Бульварное чтиво», наконец, «Криминальное чтиво» передают лишь часть вкладываемого смысла — даже в эпиграфе-ссылке из словаря содержится намёк на бесформенность и податливость материала, который, как глина в руках гончара, мнётся и приобретает различный вид. Впрочем, самого режиссёра, с насмешкой играющего одну из ролей в новелле «Ситуация с Бонни», можно сравнить с кукловодом, единоличным властителем театра марионеток, своего рода Карабасом-Барабасом.

Ведь Квентин Тарантино, в отличие от Мартина Скорсезе, одного из кумиров-соотечественников (этот италоамериканец тоже в возрасте 31 года добился шумной известности благодаря гангстерской драме «Злые улицы»), откровенно играет в кинематограф, как в детскую игру, забавляется подобной «криминальной фикцией». Его прихотливые сюжетные конструкции, где всё принципиально меняется местами, развёртывается не в хронологической и логичной последовательности, следовало бы сравнить с причудливыми композициями другого нетрадиционного американского, более европеизированного постановщика Роберта Олтмена, который опробовал приём киномозаики сначала в «Нэшвилле» (1975), а позднее развил в фильмах «Игрок», «Короткий монтаж» и «Готовое платье».

И всё же Тарантино грубее и демонстративнее обрывает сцены, монтирует их по-годаровски — в синкопическом ритме или в темпе прерывистого дыхания. Между прочим, на заставке Pulp Fiction появляется не только кадр из его дебюта Reservoir Dogs. Название фирмы Bande a part позаимствовано именно у Жан-Люка Годара — из гангстерской картины с заголовком, который обычно переводят как «Отдельная банда» (по смыслу было бы точнее назвать «Особенной бандой»). Но, кстати говоря, la bande имеет по-французски и другой смысл: «лента», «плёнка» — то есть один из лидеров «новой волны» уже в 1964 году подчёркивал «киношную вымышленность» рассказываемой истории про довольно необычных и нескладных бандитов.

Pulp Fiction можно назвать как бы «На последнем дыхании» 90-х годов, а Квентина Тарантино — представителем американской «новейшей волны». Но через три с лишним десятилетия после явления 29-летнего Годара кино уже испытало на себе влияние суперзрелищного кинематографа спецэффектов и постмодернистского иронически-цитатного искусства. А сам Тарантино — не просто киноман, как воспитанники Андре Базена и Анри Ланглуа, а стихийный «синефаг» («пожиратель фильмов», по меткому выражению французских критиков), первый профессиональный режиссёр-видеоман, немало насмотревшийся за несколько лет работы в видеотеке, причудливо сочетая любовь к гонконгским лентам кунфу и, допустим, к изящно-лукавым моральным басням Эрика Ромера, тоже одного из родоначальников «новой волны».

Разумеется, Pulp Fiction — новаторское достижение и в типично американском гангстерском жанре, поворот на 180 градусов, демистификация и деромантизация его героев, «врагов общества № 1». Конечно, Диллинджер и Аль Капоне давно уже мертвы. Фрэнсис Форд Коппола в «Крёстном отце» и Серджо Леоне в «Однажды в Америке» дошли до предела эпизации и трагедийности, одновременно представив своеобразную антологию приёмов гангстерского кино. После них мог прославиться только тот, кто подверг бы устоявшуюся мифологию дерзким и язвительным сомнениям.